причины - (24.02.22) - следствия. история. будущее.

[dusik_ie]

Ролик "Быть или" еще зимний (выложен 27.02.25) в точке максимальных (до данного времени) расхождений Украины и США, соответственно фон сюжета тревожный. Однако, у "Быть или" всегда очень качественная журналистика с крутым подбором видеоряда и то, что меня зацепило, что я захотел выложить ролик сюда - это про наши спецоперации в Судане, Сирии и Мали. Про Мали и Сирию я слышал, но чтобы в Судане наши такого шороху навели...

Трампу и Путину нужен Медведчук, а не Зеленский? | Быть Или

Спойлер

[rodnoy]

Только вот дилема: с одной стороны лучше бы все это держать в тайне или подпитывать "ужасы" у противника, потому как неопределенность пугает больше всего.
Но с другой стороны, нужно инвестиции привлекать, и уныние развеивать у склонного к нему населения (и не только Украины)

Согласен, и у меня нет на єто ответа... Скорее всего, ни у кого нет - будем судить по результату... если доживем :)

[Николай]

Информация, немного проясняющая тарифную политику Трампа. Всё ж не конченый имбицил, но, моё мнение, полудурок.

Тарифы и амбиции: опыт Гитлера и Трампа
Трамп хочет реформировать, а не разрушать мировой порядок.

"Когда факты меняются, я меняю свое мнение. А Вы что делаете, сэр?"
Джон Мейнард Кейнс

В роскошном Café de Paris в Монако, где звон хрустальных бокалов сливается с непринужденным разговором о международных интригах, а красивые женщины заставляют громко стучать сердца, банкиры и олигархи сегодня рассуждают о тарифах – этих инструментах, способных и развить экономики, и разрушить сложившиеся рынки. За украшенными орхидеями столиками банкиры, дипломаты и яхтенные магнаты, а половина из них – друзья князя Альбера, обсуждают, в том числе, очевидные исторические параллели: к чему привела описанная историком Тимоти Райбеком в The Atlantic тарифная политика Адольфа Гитлера в 1933 году, и чем может закончиться тарифная война Дональда Трампа в 2025 году, повторяющая тезисы "Руководства по реструктуризации мировой торговой системы" недавно назначенного руководителем Совета экономических консультантов Белого дома Стивена Мирана. Тарифы Трампа – 145% для Китая, 10-25% для других стран – продолжают сотрясают глобальные рынки. В Монако, этом оазисе финансовой изысканности и нейтралитета, текущие события и волатильность финансовых рынков вызывают законные страхи. Что объединяет автаркическую мечту Гитлера и прагматичный национализм Трампа, и какие уроки они несут для мира? С бокалом шампанского в руке мы поизучаем эти вопросы, глядя на здание знаменитого казино и залив Монте Карло, эти символы стабильности и процветания Европы.

Цели и мотивы
В 1933 году, через 10 дней после получения власти, Гитлер вводит импортные пошлины, доходящие до 500% – от яиц до масла. Эта политика была пропитана нацистской идеологией: Германия, отрезанная от мировой торговли, должна была сама все производить, включая синтетическое топливо из угля (процесс Фишера-Тропша, обеспечивший нацистов топливом в объеме 6,5 миллионов тонн в 1944 году) и, конечно, оружие для ведения войн. Тарифы служили не экономике, а тоталитарной мечте нацистов о самодостаточности, отказом от глобального сотрудничества ради ускоренной милитаризации. "Никогда не верьте в помощь из-за рубежа, никогда не верьте в помощь извне, не со стороны нашего собственного народа. Будущее немецкого народа – в нас самих" – сказал Гитлер в Спортпалатце в своем первом выступлении в качестве канцлера через 7 дней после избрания. Риторика по нынешним временам знакомая... В Монако, где история Второй мировой войны воспринимается через призму оккупации, подход Гитлера видится как мрачный пример изоляционизма, приведшего к катастрофе и страшной мировой войне. Напомним, что сначала Италия (1942-43 г.г.), а затем Германия (1943-44 г.г.) оккупировали княжество, и нацисты превратили его в денежную прачечную из 300 с лишним компаний для ухода от эмбарго союзников, и даже соорудили в этих целях свой банк. Но казино и Радио МК продолжали работать. Так что монегаскам есть что вспомнить...

Спойлер

У Трампа было время подумать, и через 55 дней после инаугурации, 3 апреля 2025 года, он ввел дифференцированные тарифы – 10% базовые, 25% на сталь и автомобили, 145% на всю продукцию из Китая, чтобы компенсировать торговый дефицит ($1,2 трлн. в 2024 году), вызванный переоценённым долларом, как это и рекомендовал Миран и другие советники, например, Питер Наварро (именно он и находится под ударом, если тарифная война будет признана далее неугодной Трампу). Трамп обещает американцам "день освобождения США" и "конец десятилетий грабежа со стороны друзей и врагов". Его цели – сокращение торгового дефицита, получение доходов от тарифов ($166,6 млрд. в 2025 году), защита промышленности и давление на партнёров для торговых уступок, возможно, через "Соглашение Мар-а-Лаго" для валютного рынка. В отличие от Гитлера, Трамп действует в рамках глобальной экономики, используя тарифы как рычаг воздействия на неуступчивых партнеров, а не как путь к автаркии и войне за территории. Оба лидера оспаривали многосторонний торговый порядок – Гитлер ради разрыва с Веймарским прошлым, Трамп ради отказа от глобализации. Но если Гитлер стремился к успеху через победы в войнах, то Трамп, похоже, просто ищет выгоды для своей трамповской Америки.

Тарифы как идеологическая метка автократии
Тарифы редко бывают только экономическим инструментом. В руках авторитарных лидеров они становятся манифестом идеологии – декларацией суверенитета, вызовом глобальному порядку и способом мобилизации национальных элит. Тарифы Гитлера – не единственный пример в недавней истории. В 1940-50-х годах правитель Испании генерал Франко проводил жёсткую протекционистскую политику, построенную на лозунге autarquía nacional – "национальной автаркии". Под предлогом восстановления "достоинства и независимости" он ввёл пошлины до 300%, закрыл экономику, ограничил валютный рынок. Этот маневр усилил политический контроль, но сделал Испанию в краткие сроки беднейшей страной Западной Европы. Каудильо часто повторял: "Суверенитет начинается с отказа от чужих цен" – и имел в виду не только политические взгляды, но и импортные товары. Похожий путь избрал Хуан Перон в Аргентине. Он позиционировал себя "за народ" против элит, обещая экономическое чудо, построенное на самообеспечении. В реальности тарифы, валютный контроль и клановые разногласия быстро развалили экономику и торговлю. Сам Перон однажды признался: "Муссолини хотел империю, а я – экономику, в которой Аргентина ничего не должна миру". Еще одним примером является политика "жесткой экономии", проводимая Николае Чаушеску по рекомендациям МВФ с 1981 года. Печальные итоги для Испании, для Аргентины и для Чаушеску персонально хорошо известны.

Подходы к реализации своих политик
Тарифы Гитлера были достаточно топорными: введенные нацистской бюрократией пошлины до 500% совсем не учитывали последствия и не предполагали никакого демпфера. Цены сразу взлетели – на яйца на 600%, на масло на 400%, что вызвало дефицит и сильно ударило по населению. Ответные меры Франции, Великобритании, скандинавских стран подорвали экспорт, что изолировало Германию. Такой подход, лишённый гибкости, отражает идеологическую слепоту, которая и привела Германию к краху, а весь мир ввергла в мировую войну.
Тарифы Трампа лучше структурированы. 2 апреля 2025 года он вводит чрезвычайное положение опираясь на IEEPA, вводит 10% базовый тариф, 25% тарифы на сталь и автомобили, 145% тарифов на Китай (125% ответных плюс дополнения). Миран предлагал постепенность – рост на 2%, – что уже частично реализовано через 90-дневную паузу для 75 стран. Исключения сделаны для медикаментов, урана и электроники, а также установлен тариф 0% на товары по USMCA с выборочным эффектом. Однако масштабы дестабилизации вызывают тревогу: уже введены 125%-е ответные тарифы Китая, 20% пошлин ЕС на американские товары на сумму 22 миллиарда долларов, что обедняет каждую американскую семью на 1300 долларов в год. Рынки волатильны – S&P 500 упал на 5% 4 апреля, потом 9 апреля отскочил на 8,4%, – все это отражает нестабильность и готовность мировой экономики свалиться в рецессию. Гитлер действовал грубо, Трамп – с расчётом, но оба по факту спровоцировали глобальную турбулентность.

Тарифные идеологи
Тарифы – это дело рук тех, кто вдохновляет лидеров. В нацистской Германии таким архитектором экономики был Готтфрид Федер, теоретик "экономики Абсолюта", автор трактата "Манифест по разрушению процентного рабства". Он предлагал избавить нацию от внешних долгов и глобального капитала, превратить экономику в замкнутую систему, где "нация питается сама собой" и стал придворным жрецом экономической изоляции. "Процент – это оружие чужака" – писал он, закладывая идеологическую мину под Веймарскую торговлю. Федер не был чужд эксцентричности, и его трактаты полны и мессианских выражений, и антисемитской риторики – например, "философия государственного очищения через экономическое обрезание". Он верил, что деньги можно "десакрализовать", отделив экономику от международного духа, а торговлю – от морали. Его идеи стали философским обоснованием гитлеровского "экономического наступления" и тарифной войны со всем миром.
У Трампа" эту роль играет Питер Наварро, архитектор протекционизма с харизмой инфоцыгана. Именно он автор ключевых тарифных сценариев обеих трамповских администраций, и именно он "прославился" тем, что в своих книгах и записках обильно цитировал вымышленного экономиста Рона Вару – анаграмму собственной фамилии, то есть придумал себе аватара, и всерьёз ссылался на него как на "независимого аналитика". Даже Федер, с его теософскими заходами и конспирологией о "еврейском проценте", казался более честным в своих заблуждениях. Наварро – это Федер эпохи reality-TV, продукт позднего YouTube-национализма. И если Федер писал: "Тот, кто контролирует кредит, управляет нацией", то Наварро рисует меморандумы в духе "если бы Китай был женой, он бы изменял вам с каждой страной, а вы платили бы за свидание". Вымышленный Рон Вара, этот экономический "мистер Хайд" Наварро, был не просто шуткой – он стал символом того, как авторитарная риторика упрощает сложнейшие экономические решения до фраз, удобных для предвыборного митинга или твита. В этом смысле, вся история тарифов становится историей идеологического театра. У каждой эпохи свой Федер, и у каждого автократа – свой экономист, готовый отлить из алюминия аргумент о "великом возрождении" и "золотом веке".

Экономические последствия
Гитлеровская Германия дорого заплатила за тарифы. К 1934 году в результате серьезной торговой войны сократился экспорт, была галопирующая инфляция, что и привело к пайковому национал-социализму. Некоторые отрасли, например производство синтетического топлива из угля, росли, но экономика ослабла, а ее изоляция подпитывала военные амбиции Гитлера и желание немцев повоевать за "жизненное пространство".
Тарифы Трампа, по задумке Мирана, основаны на опыте 2018-19 годов, когда 17,9% повышения тарифов и 13,7% падения юаня сдерживали инфляцию. В 2025 году доходы от тарифов сулят $2,1 трлн. за десятилетие, но грозят падением импорта на 23% ($800 млрд.) и глобальной рецессией. Согласно прогнозу МВФ, рост экономики США составит 2,8%, цепочки поставок будут разрываться (к примеру, заводы Nissan останавливаются в Мексике), хотя и обещают скорое промышленное возрождение. Переговоры с 75 странами и решение Трампа по смягчению тарифов в Китае дают надежду на разрядку. Таким образом, и в гитлеровской Германии, и в США эти события вызвали рост цен и сбои. Но тогда это привело к возникновению войн и захватов, а в случае с Трампом глобальные финансовые механизмы смягчают удар, и мы надеемся, не доведут до войн, как не приведут к одобрению американцев захват Канады и Гренландии...

Геополитические последствия
Тарифы Гитлера оттолкнули союзников, ослабили Лигу наций и привели Германию к завоеваниям ради доступа к ресурсам. Торговля стала одной из причин немецкой агрессии, поддержанной всей нацией.
Тарифы Трампа, согласно идее Мирана, связывают торговлю с безопасностью, требуемой от союзников в НАТО и Китая, который уже отвечает за 84% тарифов и запретов на поставки в США редкоземельных металлов. Но 18 торговых предложений, полученных из 75 стран, и готовность Трампа смягчить тарифы для Китая указывают на гибкость и поиск дипломатического решения. Трамп, по рекомендации Мирана, опасается синтетической валюты БРИКС, хотя альтернативы доллару пока никто не видит. В отличие от Гитлера, Трамп хочет реформировать, а не разрушать мировой порядок. Но что он хочет, а что получится – большой творческий вопрос. Напряженность с Канадой и ЕС рискует ослабить сложившиеся альянсы, что беспокоит элиты и в Монако, и в Европе в целом, ведь их безопасность и экономика связаны с глобальным сотрудничеством.

Взгляд в будущее
Сравнение тарифов Гитлера 1933 года и Трампа 2025 года – это размышления о том, что получается, когда амбиции сталкиваются с реальностью. Ослеплённый своей идеологией Гитлер привёл и Германию, и весь мир к катастрофе; Трамп, исповедующий транзакционный прагматизм, балансирует между реформой и риском глобальной рецессии. Историк Райбек своевременно напомнил о крахе тарифной политики Гитлера, но чиновник Миран видит хороший шанс в мягкой перестройке, выгодной для США. В то время как рынки штормит, а многие страны продолжают торговаться с Трампом, люди в Европе, экономика которой зависит от надежности и устойчивости, спрашивают: а вот можно ли переписать торговые правила, не повторяя ошибок прошлого? Ответ, как легкий ветерок во всегда солнечном небе над Монте-Карло, остается для нас неуловимым, но продолжает склонять дальнейшим к размышлениям и дискуссиям.»
Аарон Леа, Борух Таскин

Идет война тарифная. Священная она?
Виталий Гинзбург: И все это через динамику госдолга США.

Нельзя не отметить, что бурный поток критики по поводу тарифных инициатив Д.Трампа, исходившей, прежде всего, от левой части "прогрессивной" общественности, столь же бурно сходит на нет.
Разумеется, внимание к проблеме никуда не делось, но стало очевидно, что прогнозы активных критиков, типа К.Сонина или М.Миронова, по содержанию, логике и методологии, больше подходившие для экономической программы А. Навального образца 2018 г., не сбываются, апокалипсис откладывается.
Прогнозы параметров рецессии постепенно снижаются, покушение на позиции доллара, как мировой валюты сильно преувеличены.

Спойлер

При этом проблемы, послужившие поводом для этих инициатив, безусловно есть.
Но и популистские методы, и решения или объяснения, и конспирологические выглядят крайне неубедительными.
Проблема в том, что основная критика этих инициатив, равно, как и сами критики, во всяком случае, которые мне известны, продемонстрировали два слабых места.
С одной стороны они свели совокупность серьезных экономических проблем к тарифам, как инструменту их решения и регулирования. То есть, принялись решать частную проблему, игнорируя общую. А с другой стороны, испытывая личную неприязнь к авторитаризму и нарциссизму Д. Трампа, что, безусловно, присутствует, основательно спутали демократию с меритократией.
В этом плане коллега очень интересно высказался по этой теме, взглянув на нее с другой стороны, прежде всего через призму особенностей психологии Трампа. Но при этом, подчеркнув главное – Трамп хочет реформировать, а не разрушать мировой порядок, в чем его пытаются обвинить. Ведь проблема не в самих тарифах и не в их размере. И даже не в дихотомии деиндустриализация – реиндустриализация, которая сама по себе мало что решает.
Поиск решений, с моей точки зрения, состоит, во-первых, в иной – системной логике.
Вследствие деиндустриализации США возник торговый дефицит. Вряд ли логично объяснять его такими примерами, как торговый дефицит клиента парикмахерской с парикмахером или покупателя булочной с пекарем.
Деиндустриализация сформировала новую социальную структуру, решила ряд проблем, но породила и новые. Но эти проблемы решаемы исключительно системно через:
– Администрирование налогообложения бенефициаров деиндустриализации США – глобальных компаний;
– Проблему соблюдения интересов и прав правообладателей и бенефициаров человеческого капитала;
– Оценку обязательств и гарантий США по защите союзников.
И все это через динамику госдолга США.
Разумеется, очень сложно разработать алгоритм, учитывающий, оптимизирующий и балансирующий эти показатели. Как минимум – это Нобелевская премия по экономике и возможно не одна. Но это главный путь регулирования процессов глобализации. Сложный путь, сложный поиск решений.
За очень короткий промежуток времени, последовавший после тарифных сражений Трампа, наглядно продемонстрировал провидческий гений Черчилля, сказавшего, что США всегда найдут лучшее решение после того, как перепробуют все остальные.
Но кроме этого есть еще и вторая сторона этой проблемы. Сразу же после первых тарифных залпов Трампа, К. Стармер высказался и о понимании мотивации Трампа, и о провале глобализации. Что он имел ввиду, он не уточнил. Но мне кажется есть существенное обстоятельство. Глобализация и стартовавшая вследствие ее деиндустриализация почти 50 лет преследовали не только экономические, но и политические цели. Челночная дипломатия Г.Киссинджера в семидесятые годы преследовала цель не только ослабление СССР посредством инвестиций в Китай, но и его демократизацию, что в стратегическом плане всегда предполагало снижение напряженности. Однако на этом пути не все пошло по первоначальному плану.
Если сравнивать два крупнейших развивающихся государства и одновременно три крупнейших бенефициара как глобализации, так и деиндустриализации – как минимум США, Китай и Индию, – то вывод напрашивается сам собой. Демократическая Индия и авторитарный Китай развиваются совершенно по-разному. Китай отвлекает значительную часть ресурсов, получаемых вследствие инвестиций и, зачастую, украденных технологий не в развитие, а в экспансию.
И с этой точки зрения, тарифные инициативы Трампа уже, как минимум, влияют и на темпы роста Китая в сторону снижения, и на его издержки в сторону их повышения. И, как минимум, логично, если экономические возможности конкурента, направляемые на цели экспансии будут сокращаться."
Виталий Гинзбург

[rodnoy]

Ми живі. І світло - є.
Навіть після вибухів, серед ночі, коли небо нашпиговане залізом лампочка не гасне

Психологічно такі атаки соседії розраховані не стільки на руйнування інфраструктури, а в першу чергу на руйнування внутрішнього стану. Ворог прагне посіяти втомлену безнадію, вивести нас у режим хронічної тривоги, де думка втрачає чіткість, а тіло - відчуття безпеки. Це класична стратегія дестабілізації - і вона працює лише тоді, коли нас вдається ізолювати.
У нас натомість зростає рішучість і сила.
І ось чому:

Ми не самі.

ДСНС, медики, військові, волонтери, сусіди, рятівники тварин, звичайні люди з чаєм і ковдрами і підтримка Європи - це наша колективна імунна система. Саме тому, попри вибухи й жертви, Україна не втрачає сенс.
Магазини приберуть уламки.
Кафе знову відкриваються.
Люди їдуть на роботу.

Бо є ті, хто стоїть між смерттю з росії і людьми. І це - герої, які просто працюють. Спокійно, точно, щогодини - під уламками, під загрозою повторних ударів, без гарантій, безпеки і без пафосу, бо на пафос немає часу.
ДСНС. Пожежники. Медики. Парамедики. Комунальники. Енергетики. Поліцейські. Військові. Волонтери.
Ці люди - хребет країни, вони тримають.
У Шевченківському
У Святошині
У Дніпровському
У Києві
У Харкові
Одесі
Запоріжжі
Всюди
Ви бачите як круто працюють рятувальники.

там де впав “Шахед” уже працює кран, сапер, електрик і жіночка з ближного будинку мружиться від диму за кутом поряд з термосом гарячої кави для них.

Це не випадковість, що у багатьох районах Києва світло не зникло взагалі. Бо хтось - невидимий для новин - ще рік тому поліз у систему і прорахував як зробити щоб все працювало навіть під ударами.

Це тому що наші партнери на заході постачають необхідне обладнання в достатній кількості, що би наші цивільні в наших містах після обстрілу могли включити чайник і відчути що ми не самі, що ми впораємося.

І ми не маємо права це сприймати як належне.

Це я вам кажу як людина яка три тижні була в блокадному Маріуполі.

Психологічно - це точка стабільності.
У кризі головне - довіра. Не до абстрактних структур, а до людей у формі, у шоломах, у помаранчевих жилетах, одне до одного.
Коли бачиш пожежника, що виносить дитину - всередині щось тепліє, а потім збирається в кулак.
Коли знаєш, що "швидка” приїде що б не сталось - тіло вирінює ритм серця само.
Коли світло не згасає - всередині з’являється просте: “Ми не самі”.

Тому якщо бачиш сьогодні рятувальника, скажи дякую. Якщо не бачиш - все одно скажи.
Адже він або вона десь поруч, можливо, саме зараз - під обгорілою балкою, під небом, де ще не всі дрони долетіли дістає твого друга з під завалів.

І саме тому ми витримаємо. Живі.
З електрикою в розетці, спокійним серцем і чітким поглядом.
Бо наша броня це люди.

Рекомендації для стабілізації:

Називайте речі своїми іменами. Це не “інцидент” і не “ситуація”. Це атака росії на цивільне місто. Називати її правильно - це утверджувати себе як суб’єкта, а не об’єкт дій.

Дихайте. Повільно. Ритмічно. Це базовий інструмент зниження гіперзбудження нервової системи. Видих довший за вдих. Повторити 5-10 разів.
Сенсорна заземленість: Доторкніться до чогось фактурного - шерстяного пледа, дерев’яного столу. Проговоріть уголос: “Я тут. Це моє тіло. Я є”.

Знайдіть хоча б один простий ритуал дня;
Кава. Душ. Дочитайте главу з відкладеної книжки. Це - акт непокори хаосу. Ваш день- лише ваш.

Спілкуйтеся. Не закривайтесь у собі. Тиша - добриво для страху. Навіть коротка фраза типу “Ти як?” - це вже нитка, що тримає реальність.

Допомагайте де можете. Донатьте.
Пишіть правду в соцмережах бо інформаційна війна триває.

І головне - пам’ятайте: ми не самі
Ворог хотів, щоб ми боялись і тікали.
Ми тут: працюємо, лікуємо, гасимо вогонь, евакуйовуємо. закохуємося.
живемо.

І саме тому - ми переможемо.

[dusik_ie]

Ми живі. І світло - є.
Навіть після вибухів, серед ночі, коли небо нашпиговане залізом лампочка не гасне

Психологічно такі атаки соседії розраховані не стільки на руйнування інфраструктури, а в першу чергу на руйнування внутрішнього стану. Ворог прагне посіяти втомлену безнадію, вивести нас у режим хронічної тривоги, де думка втрачає чіткість, а тіло - відчуття безпеки. ...

Сильно сказано. Я бы сказал, что автор прирожденный теософ, потому что замечает надличностные (общечеловеческие) тенденции и аспекты. Если бы каждый сам по себе был, замкнулся на своих проблемах, то у нас было бы точно также, как в Турции во время недавнего землетрясения - я про массовое мародерство (по последнему ролику от "Быть или", что я выше выкладывал).
У нас оно было - но единичные случаи и я помню, как в Днепре таких скотчем к дереву привязывали.
У меня в Тростянце, когда окупанты вскрыли магазины, тоже АТБ растащили наши - но не все ринулись. Мне это было мерзко и таких как я, было большинство.

И вот я вспоминаю эффект оранжевых ленточек в 2004 - они были как маркер: "Ты такой не один". Здесь же, внешних маркеров не было - по поведенческой реакции друг друга узнавали.